Журнал «Ремедиум», №4, 2005, стр. 25-28 от 10.04.2005г.
Анна АНТОНОВА
Можно противостоять вторгшейся армии,
но нельзя противостоять идее, время которой наступило.
Виктор Гюго
Сегодня связь экономики с жизнью и здоровьем пока не является приоритетной. Это сдерживает реформирование здравоохранения и российской экономики. Как сориентировать медицину и экономику на приумножение ресурсов здоровья человека? Как определить меру адекватного возмещения моральных страданий от утраты здоровья? Ответы на эти и другие вопросы может предложить наука экономика здоровья. Об этом рассказывает руководитель Департамента экономики здоровья Vision International People Group, кандидат экономических наук Владимир КАШИН.
– Владимир Иванович, экономика здоровья – сравнительно новая наука. Что входит в сферу ее компетенции?
– Известно, что потребности человека и общества безграничны. Однако их удовлетворение сдерживает ограниченность природных и материальных благ, финансовых и человеческих ресурсов, включая ресурсы (запасы) здоровья. Скажем, вы решили сменить рабочее место с прибавкой в зарплате, но с худшими условиями. А хватит ли вам этой прибавки, чтобы не навредить здоровью? Ограниченность наших ресурсов здоровья предопределяет выбор путей их использования и восстановления. А необходимость выбора определяется нашими доходами.
Зарплата и доходы позволяют человеку, предприятию покупать товары и услуги для здоровья. А налоги государства дают возможность развивать социальную сферу. Таким образом, экономика здоровья – это наука об ограниченности ресурсов здоровья людей и выборе путей их эффективного воспроизводства.
– Готово ли российское здравоохранение включить в себя это направление?
– Пока нет. Наше здравоохранение, несмотря на многочисленные реформы, сохранило коренные недостатки. Оно паразитирует на болезнях и монополизировано государством. В этом смысле наш Минздрав - скорее, «Минболь». У него остаточное финансирование, и следствие этого - унизительная оплата медицинского труда. А главная причина – казенно-потребительское отношение к здоровью со стороны самого государства. Парадокс: врач, восстанавливает главную производительную силу человека – здоровье, а его труд оплачивается в зависимости от того «сколько» было произведено в материальной сфере.
Разве не сфера здравоохранения сохраняет здоровье, в то время как все другие отрасли экономики его только потребляют? Как это ни печально, наше государство оказалось способным осуществить всеобщую деградацию медицинского труда и здоровья населения. Но остановить этот процесс путем реформирования только государственного здравоохранения, организовать подлинное оздоровление населения оно не в состоянии. И происходящее следует квалифицировать не как кризис здравоохранения, а как его упадок.
Вывод напрашивается такой:
модель здравоохранения как социальной сферы была осуществлена и сегодня исчерпала себя. Теперь объективно основой новой модели должна стать идея здравоохранения как реального сектора экономики, ее «индустрии» здоровья.
– В свою очередь, готова ли наша экономика считать здравоохранение своим реальным сектором?
– К сожалению, нет. И у нашей экономики те же проблемы: паразитирование на вывозе сырья, беспредел государства, низкооплачиваемый труд, неразвитость у населения прав собственности на рабочую силу. Но у российской экономики есть еще один системный недостаток - это экономика нездоровья.
То есть, ресурсы здоровья не являются ни объектом оценки, ни критерием, ни целью ее развития. Отсюда и главный недостаток – недооценка значимости человеческого капитала и здоровья в модернизации экономики. Депутаты, президент, правительство «висят» на информации о болезнях и смертности населения. Наряду с этим несоразмерные цене здоровья надбавки за вредные условия труда зафиксированы в многочисленных федеральных законах и распоряжениях правительства.
А гарантируемая оплата труда россиян - на уровне 1,0-1,5% от западноевропейской, фактически – 2-2,5%. При этом на них дополнительно сбрасываются издержки по поддержанию здоровья. Они обусловлены вредными условиями труда, плохой экологией, низким качеством медицинских услуг, воды и продуктов питания. Общий итог такой «экономики» известен: продолжительность жизни российских мужчин на 1,5-2 года меньше выхода на пенсию, а их смертность и травматизм превышают европейский в 4-5 раз.
– Может ли молодая наука, объяснить, почему продолжительность жизни россиян столь невелика?
– С помощью экономики здоровья раскрывается простой механизм истощения национального здоровья. Для этого есть такое понятие как «рента здоровья». Если предприятия и государство, пользуются здоровьем как экономическим фактором, то они должны делиться частью дохода, которая превышает их затраты на оплату труда. Ведь, уменьшая свои издержки на поддержание здоровья ниже уровня выживания людей, они имеют доход. А это – нарушение абсолютного права человека на жизнь и здоровье. И мои оценки ренты здоровья подтверждают это. Оказалось, что у россиянина с прожиточным уровнем в месяц 70 долл. ренты здоровья в год изымается на 1,6 тыс. долл., а при 100 долл. – на 1 тыс. долл.
В целом для России объем невосстановленных в 2002 году ресурсов здоровья населения с учетом 30% бедных может оцениваться в 172 млрд. долл. Из них «вклад» государства - почти 70 млрд. (145 млн.х1,6 тыс.х0,3) и предприятий – 102 млрд. долл. (145 млн.х1 тыс.х0,7). Получается, что в России есть, пожалуй, самая крупная теневая экономика - экономика нездоровья. И вес ее в ВВП почти 43%. То есть, российская экономика – это экономика вымирания, экономика террора, экономика геноцида против своего народа.
Но это говорит и о том, что формирование здравоохранения как реального сектора экономики – это стратегический резерв России. И этому вряд ли есть альтернатива.
– Можно ли с помощью экономики здоровья исправить ситуацию?
– Объектом данной науки как раз и являются ресурсы здоровья. Причем на индивидуальном, корпоративном, региональном и национальном уровнях. Мы исходим из их истинной ценности. Ведь здоровье больше чем просто ресурс: как газ, лес, уголь. Это - производительный ресурс или капитал. Так как все, что производится, связано с расходованием жизненной энергии, здоровья. В России крайне мало благ, наращивающих богатство страны. Здоровье и есть основной капитал экономики. Экономическая оценка здоровья выполняется с учетом факторов его определяющих.
Делается это на основе теста, содержащего три составляющие. Первая – физическое здоровье, психические особенности и генетический фактор. Вторая - образ и условий жизни. И третья – инвестиции в здоровье. По итогам тестирования выдается «карта результатов», содержащая такие показатели как потенциал здоровья, ресурсы здоровья, их износ, эффективный возраст человека. Оказалось, что ни одна из экономик (труда, здравоохранения, народонаселения) не имеет инструментов для такой оценки. По сути, экономика здоровья – это новый подход к решению проблем, присущих нашему здравоохранению и российской экономике.
– Как могут использоваться инструменты экономики здоровья в практике врача и работе медицинского учреждения?
– У человека на одной чаше весов резервы здоровья, на другой – болезни. Поэтому медицинская диагностика должна включать и оценку резервов здоровья. Без этого в процессе лечения хорошему доктору не обойтись. На это нацеливает и ВОЗ. Так, ее «Международная классификация функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья (МКФ)» включает «составляющие здоровья».
Но они не содержат стоимостной оценки. Для этого при разработке медико-экономических стандартов вместе с МКБ-10 («Международный классификатор болезней 10-го пересмотра») и МКФ можно использовать инструменты экономики здоровья. Это позволит перейти на оценку работы врача и учреждения с учетом восстановленных ресурсов здоровья пациента. А это уже совсем иная задача, чем переход на оплату за пролеченного. И труд врача будет оплачен исходя из его значимости для общества. По нашим оценкам, это в 8-10 раз больше его сегодняшней оплаты. При реализации такого подхода медицинское учреждение – предприятие реального сектора экономики.
Оказывая медицинские услуги, оно производит ресурсы здоровья людей, которые мы оцениваем в денежном эквиваленте. А это уже иное ценообразование и новое качество медицинских услуг. Все это ускорит переход на страхование здоровья и профессиональной ответственности врачей. Теперь перед учреждением откроется еще одна большая ниша: оказание услуг по управлению индивидуальными и корпоративными ресурсами здоровья. Получается, что экономика здоровья – это неплохой инструмент повышения качества работы врача и активности медицинского учреждения на рынке здоровья.
– И насколько реально человеку управлять своим здоровьем?
– Принято считать, что из всех факторов, влияющих на здоровье, образ жизни занимает 60-65%, экология и наследственность – по 15-20% и уровень развития медицины – 4-8%. Но у специалистов по экономике здоровья другая формула: «хочешь быть здоровым – инвестируй».То есть, управлять здоровьем можно через инвестиции в него. Инвестиций в широком смысле: времени и средств - в физическую активность, свой настрой, экологию жилища и рациональное питание. Важно чтобы издержки в форме вредных привычек не превышали этих инвестиций. Тогда роль образа жизни возрастает до 90-95%. И огромная база результатов возвращенного здоровья, в том числе нашей компанией, подтверждает эту формулу. А для ее успешной реализации нами разработана оценочная шкала эффективности различных направлений оздоровления.
Так, рубль, вложенный в традиционную медицину, сохраняет ресурсов здоровья в среднем на 6 руб., санаторно-курортное лечение – на 18 руб., медицинскую реабилитацию – на 30 руб., физическую культуру - на 42 руб. и рациональное питание – на 64 руб. А совместное использование двух последних – на 102 руб. Получается, что относительно традиционной медицины эффективность этих направлений выше в 3-5-7-11-17 раз. Но это средние значения эффективности частных инвестиций в здоровье.
Максимальный эффект дают инвестиции в детское здоровье. Здесь среднее соотношение 1 к 200, а в здоровье детей в возрасте 4-6 лет - 1 к 400. Скажем, вы или ваша компания вложили в минерально-витаминные комплексы для детей 5 тыс. долл. – это инвестиции в экономику детского здоровья от 1 до 2 млн. долларов.
– Владимир Иванович, не могли бы Вы привести примеры применения экономики здоровья в защите жизни и утрате здоровья?
– Мы с этого начинали. Разработали свою методику оценки компенсации морального вреда жизни и здоровью. Она оказалось единственной в России и СНГ, которая сочетает универсальность и индивидуальный подход. В моей практике есть выполненное решение районного суда, по которому он обязал виновную в смерти роженицы больницу компенсировать моральный вред семье погибшей. Включая не только мужа и родившегося ребенка, но его дедушку, бабушку и сестру погибшей. Компенсация составила 3600 долл., из них 1300 долл. в пользу ребенка.
По расчетам эти выплаты должны быть в пять раз больше. Но и выплаченная компенсация составила трехмесячную зарплату персонала больницы. Мой опыт показывает, что причина всех заниженных сумм компенсации – нарушение прав собственности на здоровье. Так, при ДТП, когда пострадавший стал инвалидом, материальный вред нашими судами оценивается в 5-6 тыс. долл., а моральный – 30 долл.
То есть, соотношение 200 к 1. А должно быть 1 к 200. Есть и другие области применения новой науки. Сегодня центр тяжести смещается на управление корпоративными ресурсами здоровья. Руководители фирм понимают, что ресурсы здоровья работников – это нематериальный актив, повышающий стоимость компании, ее капитализацию. Еще одно направление – защита прав потребителя. Вред, нанесенный пациенту врачом, может быть оценен и соответственно компенсирован.
– Где, по-вашему, экономика здоровья будет наиболее востребована в будущем?
– Приложений немало. Это все области, где нужно оценить влияние на здоровье экономической политики, законопроектов и международных инициатив. Перспективная сфера – трудовые отношения. Сегодня здоровье на производстве у нас «охраняется» после того, как потеряно. А должна быть презумпция ценности здоровья. Вот пример. К нам обратился работник, которому работодатель предложил перейти в другой цех с худшими условиями труда, но с повышением заработка на 20%, с 200 до 240 долл.
Тестирование потенциала здоровья с учетом новой работы показало, что для компенсации дополнительного износа ресурсов здоровья его заработок должен возрасти не на 20, а на 80% - и составить 360 долл. (200х1,8). В итоге был найден компромисс: работник, а с ним, как оказалось, еще 9 человек согласились сменить цех с повышением зарплаты на 60%. Получается, знания о своих ресурсах здоровья стали основой для успешных переговоров.
– С позиций новой науки, что же необходимо для создания «индустрии» здоровья?
– Надо, чтобы ресурсы здоровья стали объектом национальной политики, экономики и права. О политике. Суть ее – не вопрос о политической воле. Политика – это действительные интересы и их реализация широкими массами. Однако стержень проводимой политики – это дальнейшее обобществление условий охраны здоровья.
Причем через наращивание мощностей для лечения больных. Для этого в ходу у государства крайние установки типа «каждый ответственен за здоровье» и «всем бесплатную медицину». А части населения не дается того, что она ждет как должное. Но основа хорошего здоровья – самодеятельность человека. Поэтому не обобществление, а персонификация здоровья должна стать ядром новой оздоровительной политики. Тем самым, наряду с государственным и корпоративно-частным секторами будет создан третий - самодеятельный сектор.
А деятельность человека по поддержанию своего здоровья надо рассматривать как специфическую самоуслугу, замещающую труд медицинских работников, тренеров, методистов. И мотивацией к самодеятельности может служить надбавка за здоровье или сниженный страховой тариф при страховании. Замечу, что во многих американских корпорациях занятия фитнесом включены в рабочее время. Все эти три сектора за счет состязательности обеспечат интенсивное развитие «индустрии» здоровья.
В экономике нужна национальная стратегия увеличения человеческого капитала и активной жизни. И система показателей, реализующая эту стратегию. А ресурсы здоровья должны быть включены в определение национального богатства и отражаться в ВВП. Наша компания готова предложить региональный бизнес-проект по разработке системы ключевых показателей реализации такой стратегии. Одна из наших разработок включена в Реестр-справочник «Лучшие проекты для здоровья Москвы и москвичей».
В области права. Здоровье надо защищать уже на подступах, то есть, нужна «профилактика» законов. Прежде всего - защита прав собственности на ресурсы здоровья. В этом случае люди, зная свои права, могут обмениваться ими так, чтобы увеличить взаимные выгоды и уменьшить совместные издержки. Для этого необходим новый закон РФ «Об экспертизе законопроектов с позиций экономических последствий для здоровья».
– Высокий уровень социально обусловленных заболеваний тяжелым грузом ложится на нашу экономику. Как Вы оцениваете их влияние на экономические показатели, и что может предложить экономика здоровья?
– Возьмем, к примеру, ВИЧ/СПИД. По данным ООН, в России в настоящее время может быть инфицирован каждый сотый, или 1,4 млн. человек. По прогнозам британских ученых, к 2007 году в России будет инфицировано уже 5% населения. А сколько это в пересчете на ВВП? Воспользуемся опытом Великобритании, где рост иммиграции на 1% увеличивает ВВП на 1,5%. Получаем, что потери России в ВВП от СПИДа в 2007 году составят 7,5% (5х1,5). С учетом 600 тыс. ежегодно умирающих в трудоспособном возрасте и почти 5,0 млн. работающих с производственно обусловленными заболеваниями, из которых 1,1 млн. ежегодно выходят на первичную инвалидность, а 3,9 млн. дают в среднем 30% трудопотерь, наши потери в ВВП возрастут почти на 3% [(0,6+1,1+3,9х0,3)х100:145х1,5]. И общие потери в 2007 году могут составить уже 10,5% ВВП.
Грустная перспектива. Экономика здоровья может предложить такой механизм, как организация межстранового рынка квот на сверхнормативные потери ресурсов здоровья.
Причем он может использоваться в решении многих проблем, включая бедность, миграцию, «утечку» человеческого капитала, вредное производство и экологические катастрофы. А ратифицированный Киотский протокол с его ограничениями на выброс парниковых газов и невнятным научным обоснованием – это лишь частный случай. Но суть та же: страны устанавливают пороговые значения потерь ресурсов здоровья.
Скажем, ограничить потери от СПИДа к 2010 году уровнем 2007 года. Аналогичные расчеты можно сделать и по другим заболеваниям. Но договариваться и действовать надо уже сейчас. В этом случае экономика здоровья может стать не только инструментом формирования реального сектора российской экономики, но и основой становления жизнеспособного государства.
Беседовала Анна АНТОНОВА,
«Ремедиум»
/images/upshrink.gif "Свернуть/Развернуть")
/images/kompot.gif)
За компотом/images/topic/normal_post.gif)
/images/expand.gif)
