25 октября 2012 года, 15:04 | Текст: Дмитрий Целиков | Послушать эту новость
Примерно в 1984 году Алексей Леонидович Пажитнов придумал игру про совмещение геометрических фигур. После этого Алиса перестала задаваться вопросом, как убить время.
Миллионы часов! Мы потратили миллионы часов на этот бессмысленный примитивизм! По сей день, несмотря на то что появилось множество компьютерных забав с фантастической графикой и огромными игровыми вселенными, тетрис занимает особое место в нашем сердце (а скорее в мозгу). Но почему?
Алексей Пажитнов тоже один из нас. (Фото Tetris Company.)
Писатель Джеффри Голдсмит был настолько одержим тетрисом, что предположил, будто Пажитнов создал первый в мире видеонаркотик. Ходят слухи о людях, которые видят падающие блоки не только во сне, но и наяву. А учёные говорят, что тетрис лечит посттравматическое стрессовое расстройство.
По-видимому, эта игра приводит в движение какие-то глубинные механизмы нашего мозга.
Том Стэффорд из Шеффилдского университета (Великобритания) заметил, что многие человеческие игры имитируют процесс наведения порядка. Прекрасный пример — бильярд. Но такие игры заканчиваются, а в тетрисе фигуры продолжают падать бесконечно. Это идеальный пример бессмысленного повторения однотипного набора действий (как в пляске Св. Витта) — игра, которая ничему не учит, не имеет никакой цели. Но сам факт того, что она способна удерживать наше внимание и вызывать желание вновь и вновь вернуться к этому чёрному стакану (возможны варианты в виде собора Василия Блаженного на заднем плане и обнажённых японок), говорит о том, что в этом должен быть какой-то смысл.
В 1930-х годах советский психолог Блюма Вульфовна Зейгарник обратила внимание на то, что официанты обладают поразительной памятью на заказы, но лишь до того, как заказ выполнен. Они могут запомнить до двенадцати позиций, которые моментально выветриваются из головы, как только блюдо или напиток попадает на стол. После этого они, хоть убей, не могут вспомнить ничего.
Зейгарник подарила своё имя целому классу аналогичных явлений психики. Например, тот же эффект несёт ответственность за популярность телевикторин. Вам совершенно ни к чему знать, когда была основана Би-би-си и какова доля стран, в которых есть хотя бы один «Макдоналдс». Но после того, как вопрос задан, вы не сможете от него отделаться, пока не найдёте ответ (1927 год, 61%).
Вот и тетрис удерживает наше внимание прежде всего благодаря тому, что, по сути, это бесконечная задача, никогда не получающая решения. Как только вы решили часть головоломки, ряд исчезает и игра продолжается. Снова и снова мы испытываем удовлетворение от того, что справились, и в тот же момент концентрируем внимание на новой фигуре.
Ещё один важный момент, отмечает г-н Стэффорд, связан с тем, что каждый последующий блок — это не только новая задача, но и потенциальное решение. Исследования говорят о том, что игроки в тетрис предпочитают не прикидывать расклад в уме, а вертеть всякую новую фигуру в попытке понять, «встанет» она или не «встанет». Это абсолютно визуальный мир, в котором наглядное действие быстрее мысли. Там нет паузы между гипотезой и её проверкой — в отличие от мира реального. И это тоже один из секретов популярности творения гениального Пажитнова.
В то же время г-н Стэффорд отмечает, что эффект Зейгарник лишь описывает явление, но не предлагает никакого объяснения тому, что происходит. Это обычная уловка психологов — сделать вид, что решили загадку человеческого разума, тогда как в действительности они её лишь сформулировали. Но объяснение всё же есть, хотя и гипотетическое: наш разум устроен таким образом, что ему суждено постоянное стремление к реорганизации подручного материала ради достижения цели. Только после того, как цель достигнута, он позволяет себе переключиться на что-то иное.
Тетрис — это игра без цели, вот что страшно. Эта сатанинская забава манипулирует тем, что находится в самом основании нашей разумной природы…
Подготовлено по материалам Би-би-си.
